«Никогда не думаю, обижу ли кого-то». Василий Уткин и Сергей Кривохарченко обсуждают комментаторское дело

19 марта прошла онлайн-лекция проекта «Академия футбола», посвященная футбольному комментарию. Василий Уткин, Сергей Кривохарченко и Константин Анисимов обсудили, как футбол понимают комментаторы и в чем заключается их ремесло.

Главное:

• Почему люди продолжают смотреть футбол с живым комментарием даже в условиях сверхразвитых технологий и картинки?

• Как стать футбольным комментатором? Откуда они берутся?

• Главный минус профессии комментатора

• Существует ли русская комментаторская школа? Чем она отличается от остальных?

Теперь подробнее.

Кто такие комментаторы? Откуда они берутся?

Уткин: Комментатор — это не профессия, не образование. Это ремесло рассказчика, реализация журналистской профессии. И так по всему миру — хотя профессия комментатора в разных странах не очень пересекается. Чтобы иметь представление о других комментаторских традициях, нужно очень хорошо владеть языком.

Это феномен не языка, а речи: очень многое зависит от интонации, менталитета. Это внутренне изолированные вещи. Если ты не владеешь английским языком в подробностях, то можешь очень поверхностные вещи заимствовать из репортажей на других языках.

Кривохарченко: В широком смысле все комментаторы берутся с улицы, потому что нет разницы: учился ты на журфаке, на мехмате или в экономическом институте, как Владимир Стогниенко. Комментаторами становятся люди с самым разным образованием, которое может где-то помогать, а где-то мешать.

О мечтах стать комментатором

Уткин: Мне кажется, об этом неосознанно мечтает гораздо больше людей, чем может показаться. Это народная профессия. По соотношению людей, которые ей занимаются и тех, кто бы хотел, она одна из самых несправедливых на свете.

Если идти по дворам, практически всегда, где играют в футбол, кто-то сидит и комментирует.

Как перестать стесняться своего голоса, если хочется работать комментатором?

Уткин: Тембр голоса — это то, что в большой степени дано природой. Это как когда слушаешь песню о любви: льется совершенно золотой голос, а когда смотришь на экран — видишь человека, который внешне похож на продавца арбузов.

Я встречался с Кириллом Дементьевым, когда тот хотел стать комментатором — тогда он был завсегдатаем форума НТВ-Плюс. Тогда он еще ментально был подростком, осознанно бесформенным человеком. Я сказал ему: «Кирилл, я с трудом себе представляю, как с таким голосом можно стать комментатором». Потому что к тебе должно быть какое-то доверие.

Он попробовал комментировать на канале, на котором было особо некому работать — и получилась такая альтернативная действительность.

Кривохарченко: Живя в городе Боровск в Калужской области, тяжело мечтать стать комментатором. Были конкретные планы: поступить на ВМК в МГУ, стать программистом.

Карьерный рост в профессии комментатора

Уткин: Его нет. Есть хорошие и плохие комментаторы, начинающие и состоявшиеся. Классный комментатор — это макет очень хорошего ведущего: он свободно разговаривает, умеет импровизировать, говорить долго, быть увлекательным, не быть главным действующим лицом в матче. Последнее — очень полезный навык для любого телеведущего.

Кривохарченко: Есть устоявшееся мнение, что пик карьеры комментатора сводится к финалам Лиги чемпионов, чемпионата мира или Европы. Но у меня такого ощущения не было.

Уткин: Это сложный и болезненный вопрос — к этому относились ревниво. Я считал, что круг людей, которые комментируют финал Лиги чемпионов — это некий клуб, куда нужно иметь основание попасть. Но это безусловно внутренний стимул для карьеры, определенная веха. Хотя бы потому что финал ЛЧ смотрят все — и они смотрят его с тобой. Поэтому я считаю, что этим, как стимулом, нужно дорожить. Если в нем [в клубе комментаторов на финалах ЛЧ] появляется новый человек, это должно быть обоснованно.

Кривохарченко: Помню свой первый финал ЛЧ, который мы комментировали с Александром Шмурновым. После матча мне позвонил отец и спросил: «Ну как ощущения?» Я сказал: «В общем, ничего». Особых ощущений я не испытал.

Как настроиться на матч, что с собой у комментатора, чем можно пользоваться во время репортажа

Уткин: Большую часть матчей ты смотришь по картинке. Ты садишься в темную комнату, перед тобой горит монитор. У нас были разные аппаратные для комментирования, я любил одну — там темнота вокруг, перед тобой монитор и больше ничего. С собой я брал тогда две бумажки: на одной состав, на другой — дисквалифицированные и травмированные. Какой-то планшет тоже всегда был с собой, хотя сейчас я пользуюсь только телефоном.

Кривохарченко: Когда у меня был твиттер, я в перерыве матча смотрел его: бывали дельные подсказки или сообщения. Телефон на беззвучном режиме — бывают случаи, когда коллега может что-то подсказать. Но в целом — ничем не пользуюсь. Это не имеет особого смысла, и ты рискуешь пропустить важные события на поле.

Единственное — футбол сейчас становится все более цифровым видом спорта, и все интереснее следить за статистикой, за любопытными цифрами по ходу матча. Например, как изменилась ситуация с владением мячом в последние 5 минут.

Уткин: Все это вопрос сочетания и чувства меры.

Челленджи во время комментирования

Уткин: У меня был один случай, когда я реально хотел футболисту сделать гадость — он это заслужил — и я провел матч, ни разу не назвав его фамилию (Прим.: это был Егор Титов). Это был матч на зимних сборах, и все, кто хотел посмотреть, смотрели со мной. И все отметили, что он был совершенно незаметен — даже не бросался в глаза. Он нормально сыграл — ни хорошо ни плохо. Но я просто где мог, там умалчивал.

Был у меня матч, когда я сделал сам себе челлендж — в нем я не назвал ни разу футболистов другой команды. Вообще ни разу. И даже состав не представлял. Это был матч в марте, поэтому я приурочил челлендж к своему дню рождения, который наступал по его ходу, и играли «Барселона» — «Сарагоса». Я не сказал ни разу ничего про «Сарагосу». Тогда за «Барселону» играл Сейду Кейта, он забил в этом матче. В этой игре абсолютно ничего не было сказано про «Сарагосу» — и никто этого не заметил.

При этом нужно понимать, что можно какие угодно челленджи проводить — но человек все-таки включает телевизор, чтобы футбол посмотреть.

Кривохарченко: Неприятно было бы знать, например, что врачи скорой помощи какой-то челлендж устраивают — например, ни разу не назвать слово «стетоскоп». Комментатор — развлекательная профессия, но он развлекает не себя, а публику.

Общение с футболистами, тренерами, функционерами клубов влияет на работу?

Кривохарченко: У меня такой характер, что я не набиваюсь никому в друзья. Среди друзей, может, есть пара человек из футбольного мира. Мне кажется, это в какой-то степени плюс — какие-то инсайды тебе и так расскажут на стадионе, будучи с тобой знакомы поверхностно. При этом у меня нет боязни кого-то обидеть, задеть. Я не должен ни за кого болеть.

Уткин: Я не представляю, что бы я говорил о футболе, если бы не дружил тесно с теми, кто были моими ровесниками, когда я еще выполнял функцию репортера.

Я в принципе никогда не думаю, обижу кого-то или нет — я работаю для зрителя. Я готов к тому, что футболист обидится в любом случае. Как обижается футболист? Он не слышит, что я говорю. Зато слышит его жена, сестра, мама, которая параллельно решает кучу домашних вопросов — и она услышала краем уха какую-то фразу, контекст оказался ей недоступен или она не придала ему значения.

Есть запоминающийся случай — я с этим человеком не общался, с ним общался Костя Генич. Была страшная обида на матч, где он его только хвалил, но была одна фраза, которую близкий родственник футболиста запомнил.

Они могут обидеться там, где ты думал, что делаешь из него карамельную конфету.

Минусы профессии футбольного комментатора

Уткин: Работа по выходным. Это означает, что ты не ходишь на дни рождения, которые у всех приурочиваются к выходным — это зависит от кучи внешних обстоятельств. Дни рождения родственников, твоих подруг — ты вообще живешь в другом режиме. Мало того, ты не можешь составить компанию людям, которые идут в кино — тоже бывает часто по выходным. Или по вечерам, после работы, а у тебя Лига чемпионов сраная. Может быть даже хорошая — может, «Реал» — «Барселона».

В итоге — не из-за этого, но в частности — я живу сам по себе, бирюком таким, и получаю большое удовольствие в результате. Но я не нашел, и поэтому тоже, способы жить с кем-то и делить с кем-то такую странную жизнь.

Это правда сказывается на отношениях с близкими людьми. Не в хорошую или плохую сторону, а в том, что ты не можешь к ним приноровиться — ты все время где-то немножечко в стороне.

Когда становишься комментатором, приходится перестать быть болельщиком?

Уткин: У всех по-разному, но я себя вообще не могу назвать болельщиком в полной мере. К моменту, когда я начал работать на спортивном ТВ, я точно бывал на стадионе меньше 10 раз. Больше пяти, но меньше десяти. Это влияет на вкусы: я дома смотрю телевизор, есть наши и не наши. В Еврокубках, например, принято болеть за всех наших — или не иметь антипатий, по крайней мере.

Отношение к ВАР

Уткин: [Отношусь к ВАР] Очень хорошо. Как была логарифмическая линейка — теперь есть калькулятор.

Сам по себе он неизбежен. Поймите, мы с Сергеем относимся к категории людей, у которых ВАР был всегда — просто на основе него не выносились решения.

Может ли комментатор во время матча замолчать?

Уткин: Пауза — такой же инструмент, как молчание, просто наоборот. Но чаще всего так бывает, когда человек плохо работает. Называние счета — это грубая ошибка, потому что это не более, чем давнивший стереотип, когда счета не было на мониторе постоянно. У любого комментатора бывает ситуация, когда нужно для связки, заполнить паузу — тогда возникает слово-паразит. Когда фраза-паразит возникает — значит, комментатор действует неосознанно и не работает над собой.

Почему люди слушают матчи с комментарием, а не интершумом

Уткин: Практически всегда в горячей дискуссии о том, кто сделал хорошо, а кто плохо, найдутся люди, которые скажут: «Вообще давно пора — я хочу слышать стадион во время матчей. Пусть будет интершум». Абсолютно везде и всегда, когда некая компания пробует включить эту опцию как услугу, появляется некий интерес к ней — скажем, до 10% смотрящих. А потом он резко падает и становится на уровне 1% или чуть выше-ниже.

Никто этой услугой на самом деле не пользуется. А почему это происходит? При том, что, как уже было сказано, комментатор в условиях развитого ТВ — это атавизм. Потому что сначала нужно было объяснять, что происходит — сначала было радио без картинки. Потом плохое телевидение. Потом все лучше, лучше, лучше. И сейчас ТВ представляет собой самодостаточную картинку, в которой можно разобраться. Это просто традиция.

Чем она обусловлена? Почему люди не хотят смотреть футбол с интершумом? Потому что это все равно что пить в одно лицо. На футболе обязательно нужна компания. Вы идете на футбол на стадион не для того, чтобы слушать интершум, а потому что вы там все вместе, там компания, даже если вы пришли на матч один. Вы смотрите футбол в пабе, в кабаке, в гостях — тоже смотрите не один. И когда дома остаетесь в одиночестве, вам все равно нужен собеседник. Это диалог посредством монолога — то, что делает комментатор.

Комментаторы и журфаки

Уткин: Важно, чтобы атмосфера создавалась в редакции. Не у мэтра, не у кого-то в обучении — в редакции. Готовыми журналистами никто никуда не приходят. Поэтому иногда приходили люди после журфаков, абсолютно к профессии не готовые.

Что такое журналистское образование? Это филологическое-лайт. Сейчас, возможно, появились отличия. Но я когда я учился — я просто постыдился пойти на журфак, потому что видел, что там образование будет хуже.

Когда и как начали смотреть и комментировать футбол?

Кривохарченко: Я начал более-менее осмысленно смотреть футбол в районе 1989 года. И застал ту самую школу комментария, которую и разрушил Василий — или перестроил заново. У нас с друзьями был такой прикол: мы периодически выносили услышанные из репортажей фразы, странность которых уже тогда понимали. В программе «Футбольное обозрение» была такая фраза: «Миддлсбро» — тоже хорошая команда. И она играла широко, и забивала красивые мячи, но их было меньше».

Уткин: В первый раз комментировал я на матче «Бавария» — «Локомотив», когда пропала связь с Евгением Майоровым — «Локо» выиграл 1:0, забил, если не ошибаюсь, Харлачев. Последние 15 минут я комментировал вместо Майорова, который исчез.

Первый самостоятельный матч — Кубок УЕФА, «Торпедо» — «Динамо Тбилиси».

Есть ли русская школа комментария?

Кривохарченко: Если сравнивать футбольные трансляции в России, Германии, Италии, Испании и Франции — конечно, российская комментаторская школа кажется более цельной. По эмоциям, степени отстраненности. Например, у немецкого комментатора на матчах Бундеслиги рядом сидит ассистент — экс-игрок или тренер клуба лиги — который каждые 15 минут пишет ему записочку с подсказками. У нас такого и близко нет.

Как заметить прогресс комментатора?

Уткин: С точки зрения затронутых тем. Комментатор — это человек, который рассуждает вслух, он накапливает наблюдения и делится с тобой. Ты как будто постепенно раскладываешь пасьянс, выкладываешь на столике игровые карты. Вот сделал наблюдение о том, что игрок где-то не добежал — сделал ему замечание. Дальше это нужно оставить, посмотреть, что получится. Если потом видишь, что в каком-то эпизоде тренер показал ему большой палец — из этого можно развить историю дальше. Все это становится заготовкой на будущее. Чем больше карт ты можешь выложить и контролировать, тем круче.

С точки зрения репортажа — прогресс зависит от того, сколько инструментов ты можешь привлечь: темп речи, шутки, голосовой гроулинг, даже феминитивы. Главное — это уместность любой из упомянутых мелочей.

Чем занять себя на карантине любителям футбола?

Уткин: Карантин — это время, когда, наверное, люди восполняют какие-то пробелы. И никто лучше себя не оценит, что ему хорошо бы компенсировать. У меня особо нет планов, потому что я еще не углубился в самоизоляцию — в остальном сделал вывод, что планы строить бессмысленно.

Кривохарченко: Сейчас много различных книг о футболе и вещей на тех же Netflix и Amazon. Задача максимум — выучить итальянский язык, если нравится итальянский футбол, английский — если нравится английский. Читайте Marca, читайте La Gazzetta dello Sport в оригинале.